Российские политики и пропагандисты уже давно навешивают на Украину ярлык failed state или несостоявшегося государства. Этим определением они, среди прочего, оправдывают военную агрессию, декларируя цели «денацификации» и «демилитаризации». По версии Кремля, страной руководит некая националистическая хунта — термин, которым российская власть начала клеймить украинское руководство еще с 2014 года, после бегства Виктора Януковича и избрания президентом Петра Порошенко, пишет эксперт по конституционному праву Центра политико-правовых реформ, аспирант Донецкого национального университета имени Василия Стуса Ольга Ивасюк.
Сегодня главный акцент в риторике представителей российской власти и пропагандистской машины делается на тезисе о нелегитимности нынешнего президента Владимира Зеленского, а иногда и шире — всего украинского политического руководства. В этой связи пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков утверждает, что «вопрос легитимности Зеленского сводится к тому, что Украина должна соблюдать свою Конституцию». Таким образом, Кремль прикрывает собственные политические интересы юридической риторикой, позволяя себе весьма вольное, избирательное толкование основного закона Украины.
При этом Россия выдвигает проведение выборов в Украине в качестве условия для признания нового главы государства. По словам Пескова, Путин готов вести переговоры с Зеленским лишь при условии, что тот «одержит победу на украинских президентских выборах» — тогда, мол, это будет «выбор украинского народа в рамках демократической процедуры». Эту же позицию озвучивал и министр иностранных дел Сергей Лавров: «…если они хотят, чтобы у них президент был легитимный, надо провести выборы».
«Нелегитимный» президент и «легитимный» парламент
В кремлевской риторике все чаще подчеркивается условность легитимности Владимира Зеленского как главы украинского государства после мая 2024 года, когда формально истек срок его полномочий. Так, заместитель председателя Комитета Госдумы РФ Светлана Журова открыто заявила, что Зеленский не является признанным руководителем страны, подчеркнув следующее: «Легитимность президента Зеленского остается под вопросом, о чем неоднократно заявлял российский президент».
По ее словам, любые договоренности с ним не имеют смысла, и лишь после проведения президентских выборов в Украине, по ее мнению, возможно «наладить взаимодействие с новым легитимным главой государства».
Показательно, что при этом российские чиновники настаивают: единственным легитимным органом в Украине на данный момент является Верховная Рада. Глава МИД РФ Сергей Лавров, например, заявил: «В настоящее время легитимной властью на Украине является Верховная Рада и ее председатель».
Президент Путин также активно повторяет этот тезис: «Единственной легитимной властью в Украине остаются парламент и спикер Рады».
Такие заявления органично вписываются в российский нарратив о несостоятельности украинской государственности, сопровождаемый постоянным пренебрежительным тоном и попытками выставить руководство Украины как некомпетентное и временное. При этом, обвиняя в нелегитимности законно избранного президента, российская пропаганда стремится манипулятивно поставить знак равенства между отсутствием выборов в условиях войны и отсутствием самого государства.
Однако и международная практика, и положения Конституции Украины свидетельствуют об обратном. Полномочия президента в условиях военного положения продолжаются до избрания нового главы государства, а сам факт переноса выборов из-за войны не только предусмотрен законом, но и признается мировым демократическим сообществом как необходимая мера для безопасности и устойчивости.
Выборы невозможны во время войны — это не узурпация, а требование закона
Российская пропаганда настойчиво продвигает тезис: сначала выборы — потом мир. Владимир Путин, в частности, заявлял, что итоговое соглашение с Украиной возможно лишь при участии легитимной власти, под которой Кремль подразумевает избранную на новых выборах.
Однако на практике проведение выборов сейчас попросту невозможно, и дело вовсе не в так называемой узурпации власти, как это подает Москва, а в прямом запрете закона, регулирующего правовой режим военного положения, что полностью соответствует Конституции Украины.
Согласно статье 103 Конституции, полномочия Президента Украины не прекращаются автоматически по истечении пятилетнего срока. Они продолжаются до момента инаугурации новоизбранного главы государства. Таким образом, после 20 мая 2024 года действующий президент продолжает выполнять свои обязанности на законных основаниях. И это не юридическая лазейка, а четко прописанный в Конституции механизм преемственности власти.
Эксперты-конституционалисты справедливо подчеркивают: в условиях военного положения президент сохраняет все свои полномочия, за исключением тех, что касаются выборов и референдумов — например, он не может досрочно распустить парламент, назначать внеочередные выборы или провозгласить референдум. При этом он не имеет права делегировать свои функции другим органам. Только в случае досрочного прекращения его полномочий обязанности временно переходит к председателю Верховной Рады — и то в сокращенном объеме и лишь до окончания военного положения.
Таким образом президентская власть в Украине сейчас реализуется по принципу непрерывности, что полностью соответствует духу и букве Конституции и законодательства. Продолжение легитимности полномочий отвечает также логике военного времени, ведь изменение власти и сопутствующий этому политический дискурс во время войны ставит под угрозу национальную безопасность и суверенитет государства. Следовательно, продление президентских полномочий — это не узурпация, как утверждает Кремль, а необходимый и законный механизм в условиях чрезвычайной ситуации.
Собственно, сам закон «О правовом режиме военного положения» прямо запрещает проведение любых выборов во время его действия. Вместе с тем выборы невозможны и потому, что ряд прав и свобод человека, реализация которых необходима для демократических выборов, могут и иногда должны поддаваться легитимным ограничениям в связи с военным положением.
Согласно части второй статьи 64 Конституции Украины, в условиях действия военного положения могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод с указанием срока действия этих ограничений, в том числе и в отношении избирательных прав. При этом, в случае необходимости введения таких ограничений, перечень соответствующих прав и свобод должен быть определен как в указе Президента Украины о введении военного положения, так и в законе Украины, который утверждает этот указ.
В статье 3 соответствующего Указа Президента Украины № 64/2022 приведен перечень статей Конституции, касающихся отдельных конституционных прав и свобод человека и гражданина, которые могут ограничиваться в период действия военного положения, введенного 24 февраля 2022 года. В этом перечне упоминается статья 38, устанавливающая право граждан свободно избирать и быть избранными.
Важно также почеркнуть, что в отличие от России, Украина не позволяет себе имитацию демократического процесса — выборы «без выбора». Проведение недемократичных, фиктивных выборов противоречит воле украинского народа и евроинтеграционным устремлениям Украины. На этом фоне обвинения со стороны российского государства, где власть не меняется уже четверть века, а выборы давно превратились в ритуал легитимации заранее определенных результатов, выглядят как минимум лицемерно.
Ограничения военного времени и международные стандарты
Международное сообщество признает: военное положение допускает приостановку ключевых элементов демократии и верховенства права. Так, представитель Румынии в Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) Юлиан Булай прямо заявил: «Нельзя проводить выборы в условиях военного положения».
По его словам, «военное положение предусматривает приостановление всех элементов демократических выборов… и вы не можете полностью соблюдать конвенции, которые регулируют проведение выборов по международным стандартам».
Речь идет о международных обязательствах, в частности положениях конвенций Совета Европы и нормах ОБСЕ, которые требуют соблюдения таких базовых демократических принципов, как свобода слова, свобода передвижения, равный доступ всех кандидатов к СМИ, возможность ведения предвыборной агитации и равенство избирательных прав. В условиях полномасштабной войны выполнение этих условий попросту невозможно.
Как поясняет украинский эксперт Андрей Магера, «ограничиваются отдельные конституционные права и свободы: например, право на свободу слова, на мирные собрания, на свободу передвижения. Из-за этого невозможно гарантировать принцип всеобщего избирательного права, принцип свободных выборов».
Таким образом, любые выборы в нынешних условиях неизбежно стали бы формальностью — без настоящей политической конкуренции, без участия миллионов граждан, без полноценной избирательной кампании и открытого общественного диалога. Такие выборы не только не соответствовали бы международным стандартам демократии, но и противоречили бы ожиданиям самих украинцев, для которых право выбирать — это не ритуал, а реальный механизм влияния на власть.
Европейская конвенция по правам человека предусматривает возможность временного отступления от отдельных обязательств во время войны или чрезвычайной ситуации — исключительно ради защиты национальной безопасности и общественного порядка. Этот принцип применяется и в других демократических странах, где законодательство прямо допускает перенос выборов в особых обстоятельствах.
Украинская конституционная архитектура устроена аналогичным образом: она позволяет в период военного положения легитимно продолжать полномочия президента и парламента до завершения войны и проведения послевоенных выборов. И это вовсе не злоупотребление, а механизм защиты демократии в условиях, когда сама государственность находится под угрозой.
Подводя итоги
Исходя из всего вышесказанного, продление сроков полномочий выборных органов власти в условиях войны — это вовсе не узурпация, как постоянно утверждает российское руководство. Президент и парламент в Украине работают строго в рамках Конституции и закона о военном положении. Парламент продолжает функционировать до дня первого заседания нового состава, избранного после отмены военного положения. То же и с президентом — его полномочия сохраняются до инаугурации нового главы государства, и лишь в случае невозможности исполнять обязанности — временно переходят к председателю парламента, да и то в ограниченном объеме.
Кремлевские требования выборов для легитимности основаны на манипулятивной логике: будто бы отсутствие выборов автоматически превращает Украину в «несостоявшееся государство». В действительности же запрет на проведение выборов в условиях военного положения продиктован как внутренним законодательством Украины, так и практикой многих демократических стран.
Поддержание институционального единства власти в период внешней агрессии — это никоим образом не угроза демократии, а, напротив, необходимое условие защиты ее, а также суверенитета и стабильности государства. Абсолютное большинство украинского общества осознаёт, что в условиях войны выборы невозможны, и ответственность за это лежит исключительно на агрессоре, а не на законно избранной и действующей власти.
Тезис о «нелегитимности» власти в Киеве — это не правовая позиция, а часть информационной войны России. Попытка навязать Украине и международному сообществу ложный нарратив — лишь еще один инструмент легитимизации российской агрессивной политики.
